whoiskto: (Default)



Не участвуйте в бесплодных делах тьмы,
но и обличайте.





Автор: Святитель Лука (Войно-Ясенецкий)



Слово на Послание св. ап. Павла, к ефесянам, гл. 5, стих 11


Начало апостольской проповеди породило невероятный подъем веры и благочестия в израильском народе. Когда святые апостолы начали проповедь, они избрали диаконов и поручили им заботиться о столах, то есть о пропитании неимущих. Сами же желали пребывать в постоянной молитве и проповеди слова Божия (см. Деян. 6:2-4).

Самый пламенный из диаконов и архидиаконов, Стефан, исполненный веры и силы, совершал великие чудеса и знамения в народе. Некоторые из так называемой синагоги Либертинцев и Киринейцев и Александрийцев и некоторые из Киликии и Асии вступили в спор со Стефаном (Деян. 6:8-9). Неверующие евреи, принадлежавшие к иноземным синагогам, начали возражать против его слов, но не могли противостоять мудрости и Духу, Которым он говорил (Деян. 6:10). Тогда, в бессилии своем прибегнув к подлости, научили они некоторых сказать: Мы слышали, как он говорил хульные слова на Моисея и на Бога (Деян. 6:11). Об этом они донесли в синедрион, куда повлекли Стефана, и все сидящие в синедрионе, смотря на него, видели лицо его, как лицо Ангела (Деян. 6:15), озаренное Божественным светом, славой Духа Святого. Тогда первосвященник спросил Стефана по поводу доноса: «Так ли это?» В ответ святой архимандрит произнес очень длинную речь, напоминавшую многие события из ветхозаветной истории израильского народа. Он долго говорил, и спокойно слушали его (см. Деян. 7:1-50).

Внезапно речь его изменилась, и с великим дерзновением приступил первомученик Стефан к обличению книжников и фарисеев: Жестоковыйные! Люди с необрезанным сердцем и ушами! Вы всегда противитесь Духу Святому, как отцы ваши, так и вы. Кого из пророков не гнали отцы ваши? Они убили предвозвестивших пришествие Праведника, Которого предателями и убийцами сделались вы, вы, которые приняли закон при служении Ангелов и не сохранили (Деян. 7:51-53). Закон был дан Моисею на горе Синайской при служении Ангелов, и этот закон они не сохранили.

Слушая сие, они рвались сердцами своими и скрежетали на него зубами (Деян. 7:54). Несносно было им слышать такое обличение, не могли они вытерпеть это, как не терпят того и большинство людей. Стефан же, будучи исполнен Духа Святого, воззрев на небо, увидел славу Божию и Иисуса, стоящего одесную Бога, и сказал: «Вот, я вижу небеса отверстые и Сына Человеческого, стоящего одесную Бога» (Деян. 7:55—56). Он, несомненно, все это видел и своими святыми устами в чистом порыве сердца возвестил о том.

Какое же впечатление произвели на врагов Христовых эти слова? Они, закричав громким голосом, затыкали уши свои (Деян. 7:57), считая его слова богохульством: как смел он говорить, что видел Бога и стоящего одесную Его ненавистного им Иисуса?

И единодушно устремились на него, и, выведя за город, стали побивать его камнями. Свидетели же положили свои одежды у ног юноши, именем Савла. И побивали камнями Стефана, который молился и говорил: «Господи Иисусе! Приими дух мой». И, преклонив колена, воскликнул громким голосом: «Господи! Не вмени им греха сего». И, сказав сие, почил. (Деян. 7:57-60).


Архидиакона Стефана считают первым мучеником за Христа. Поражает сердце величие подвига, которым он закончил свою жизнь. Удивительны дерзновение и сила, с какими он обличал врагов Христовых, безбоязненно называя их предателями, убийцами Праведника. Это поразительный пример исповедания веры, и он не единственный. Из истории Церкви известны и другие святые, не побоявшиеся сказать правду в лицо жестоким властелинам. Например, святитель Филипп, митрополит Московский и всея, Руси, дерзнул обличить в глаза даже Царя Иоанна Грозного за казни, и за это поплатился жизнью.

Но можно ли говорить, что обличение — это удел и задача только великих, горящих духом людей, подобных архидиакону Стефану или Московскому митрополиту Филиппу? Нет, ибо апостол Павел призывал всех христиан: не участвуйте в бесплодных делах тьмы, но и обличайте (Еф. 5:11), а значит, это и наша обязанность. Вы знаете, что трудно обличать, но для того и есть пример людей, которые не дорожили даже самой жизнью своей ради правды.

Не всегда, впрочем, полезно обличать. Опасно обличать кощунников: Не обличай кощунника, чтобы он не возненавидел тебя; обличай мудрого, и он возлюбит тебя (Притч. 9:8). Обличать надо с рассуждением, помня слова Христовы о том, что мы не должны бросать бисера перед свиньями, чтобы они не попрали его ногами своими и, обратившись, не растерзали нас (см. Мф. 7:6). Безнадежных для истины людей, сердце которых полно злобы, обличать не надо, ибо они готовы растерзать обличающего их, как растерзали враги Христовы архидиакона Стефана. Но не все кругом изверги, не все кощунники, есть много людей из числа наших ближних, которых мы можем и должны обличать прежде всего и более всего своей жизнью, делами, поведением, сердцем. Надо являть перед ними образ праведности, образец любви и глубокой веры.

И все-таки человек должен обличать и словами, ибо Господь сказал: Если согрешит против тебя брат твой, пойди и обличи его между тобою и им одним; если послушает тебя, то приобрел ты брата твоего; если же не послушает, возьми с собой еще одного или двух, дабы устами двух или трех свидетелей подтвердилось всякое слово. Если же не послушает их, скажи Церкви; а если и Церкви не послушает, то да будет он тебе, как язычник и мытарь (Мф. 18:15-17).

Обличать неустрашимо мы должны тех, кто далек от Церкви; обличать без зла, без раздражения, обличать словами тихими, с любовью, но твердыми и решительными. Надо перед ними раскрывать то, чего они сами не видят или не понимают: все безобразие их дел и поведения. Если будете так поступать, то спасете немало человеческих душ, ибо много людей без объяснения не замечают даже тяжких грехов.

Святые молитвы архидиакона Стефана да помогут всем нам идти по стопам его и исполнять обязанность нашу — обличать. Аминь.


18 мая 1948 года


http://www.hram-vsr.ru/



whoiskto: (Default)




Крестный путь Святителя Луки (Войно-Ясенецкого).



Это событие, случившееся в Ташкенте в 1921 году, было сродни разорвавшейся бомбе. Еще бы – в то время как вся страна вела непримиримую войну с религией, «освобождая» советское население от всех и вся заповедей, грабя и уничтожая храмы и священнослужителей, известный и заслуженный человек, главврач ташкентской больницы, блестящий хирург, доктор медицины, автор ряда монографий, наконец, преподаватель медицинского факультета Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий принимает… священнический сан. Что это? Зачем это?! Непонятно… Ведь это не какой-то «полуграмотный мужик», а профессор! Тут только руками развести, ведь теперь даже любой школьник знает: «Бога нет, а есть наука!». Большая группа студентов, во главе с одним из профессоров, недоумевая и негодуя, идут к Войно-Ясенецкому прямо домой, чтобы образумить и удержать советского преподавателя от такого вопиющего и старорежимного шага. Ну, как было им все объяснить? «Что поняли бы они, если бы я сказал им, что при виде карнавалов, издевающихся над Господом нашим, Иисусом Христом, мое сердце громко кричало: не могу молчать!», – сокрушался потом отец Лука (именно под этим именем Валентин Феликсович постригся в монахи). И конечно, о таком необычном человеке хочется рассказать поподробнее.

Родился Валентин Феликсович Войно-Ясенецкий 26 апреля 1877 года в Крыму, в городе Керчи. В юности учился в Киеве: сначала окончил художественно училище, а затем и медицинский факультет Киевского университета. После чего отправился хирургом-добровольцем на русско-японскую войну. Потом работал земским врачом в Переяславле-Залесском. Ему не было еще и сорока, когда вышла его первая монография «Региональная анестезия», за которую он удостаивается степени доктора медицины. В первые годы революции профессора назначают главным врачом Ташкентской горбольницы. В ней-то и наживает он себе первого врага. Некто «товарищ Андрей», работавший в больничном морге и чуть было совсем не изгнанный с работы за пьянство и воровство принципиальным главврачом, пишет на него донос. В городе тем временем начинаются «чистки противников режима», и донос приобщен к толстой пачке «собранных материалов». С большой толпой арестованных и со своим помощником доктором Рутенбергом Валентин Феликсович был отконвоирован в железнодорожные мастерские, в которых и вершился «скорый ревсуд». На разбор каждого тратилось буквально по нескольку минут. В списке то и дело появлялись кресты – приговоры приводились в исполнение здесь же, под мостом. И даже не смотря на эту страшную (во всех смыслах) скорость «судопроизводства», своей очереди врачам пришлось ждать 12 часов! И все это время профессор был совершенно спокоен и невозмутим. Уже поздним вечером прибыл один высокопоставленный партиец, к счастью, хорошо знавший Войно-Ясенецкого. Спустя 10 минут обоих врачей освободили. Все так же спокойно профессор вернулся в больницу и встал за операционный стол.

Однако этот арест стал роковым для его 38-летней супруги Аннушки: больная чахоткой, она сильно переживала все те часы, пока решалась судьба ее мужа, и потом буквально за несколько дней сгорела в лихорадке. После этих событий, в 1921 году, и решает советский профессор и преподаватель стать священником (не оставляя при этом врачебной практики). Продолжая оперировать больных и читать лекции студентам, постригается в монахи с именем святого апостола и евангелиста Луки. От Святейшего Патриарха Тихона он получил напутствие, наказ – не зарывать в землю свой талант врача, не прекращать медицинской деятельности. В 1923 году становится архиереем и возглавляет полуразгромленную к тому времени Среднеазиатскую православную епархию. Конечно, его не могли оставить в покое, тем более что он был непримиримым противником новой, так называемой «Живой церкви» (изобретение главы ОГПУ Тучкова). Обвинив его в «связях с оренбургскими контрреволюционерами и шпионаже в пользу англичан через турецкую границу», епископа отправили в Москву. «После первого, второго и третьего звонков и свистков поезд минут двадцать не двигался с места. Как я узнал только через долгое время, поезд не мог двинуться по той причине, что толпа народа легла на рельсы, желая удержать меня в Ташкенте», – так писал потом епископ Лука (Войно-Ясенецкий). Из Москвы его определили сначала в ссылку в Енисейск, потом в деревню Плахино, что в 230км от Северного полярного круга, и, наконец, в Туруханск. Что тут говорить об условиях?

святитель Лука хирург врач


Продолжая трудиться и на медицинском и на духовном поприщах, священник, как обычно, волновался вовсе не о себе. Скорбя от всего происходящего вокруг, он делился через письма с сыном: «…Никогда еще развращающее влияние среды не было так страшно, как теперь. Никогда еще слабые юные души не подвергались таким соблазнам…».
Через время, вернувшись в Ташкент, епископ Лука снова попадает «в переплет». В городе происходит трагический случай: стреляется известный профессор-физиолог Иван Михайловский. Валентин Феликсович выписывает его супруге справку о душевной болезни покойного, чтобы его позволили похоронить по христианскому обычаю, ибо только душевнобольного самоубийцу можно отпевать и хоронить в ограде кладбища. За эту справку тут же ухватились чекисты. В прессе появилась «разоблачительная статья» о том, что советского профессора, «подрывавшего основы религии своими опытами», довели и убили «церковные мракобесы» и теперь «заметают следы». И хотя все это дело было явно шито белыми нитками, епископа Луку снова отправили в ссылку. Теперь в Архангельск. Там он не только продолжает трудиться, но и разрабатывает новый научный метод лечения гнойных ран, который уже позднее, в годы войны, спас жизни тысяч и тысяч советских солдат. Потом за этот труд ему будет вручена Сталинская премия I степени (он передаст ее полностью в помощь сиротам – жертвам фашизма), но это будет еще не скоро…

А пока талантливого хирурга везут под конвоем из Архангельска в Ленинград, где с ним беседует «лично товарищ Киров» – уговаривает обменять сан священнослужителя на должность директора института. Но епископ Лука не пожелал свернуть с выбранного пути и, сделав научную карьеру, завершить жизнь почтенным академиком, «внесшим неоценимый вклад в развитие советской хирургии». Он осознанно выбирает узкий евангельский путь – путь истинного спасения. А в земной жизни его ждут новые ссылки, допросы и даже пытки…



В конце 1933 года святитель вернулся из ссылки в Москву. В следующем году вышел в свет его главный научный труд – «Очерки гнойной хирургии». Но подступала новая волна массовых репрессий – начинался 1937 год (в этом же году епископу Луке исполнилось 60 лет). И снова арест и обвинение в контрреволюционной деятельности. «Я начал голодовку протеста. Несмотря на это меня заставляли стоять в углу, но я скоро падал от истощения. У меня начались галлюцинации…». Однако от него не отставали и все требовали и требовали признаний в шпионаже. Бесовский шабаш над изможденным старцем продолжался несколько недель. Следователи сменяли один другого, продолжая допросы день и ночь; время от времени в камеру врывался чекист, наряженный шутом, кривлялся, богохульствовал и предсказывал «попу» ужасную смерть. В начале декабря 1937 года измученного епископа все же заставили подписать протокол допроса. Он написал в своем заявлении так: «Признать себя контрреволюционером я могу лишь в той мере, в какой это вытекает из факта проповеди Евангелия…». Обвинение было стандартным: участие в контрреволюционном заговоре с целью свержения советской власти. Из камеры его сначала доставили в больницу – сердце уже отказывалось работать, а затем хирурга с мировым именем, епископа Луку Воино-Ясенецкого этапировали в третью по счету ссылку, в Красноярский край, сроком на пять лет.

А потом началась Великая Отечественная война, и ссыльный епископ снова понадобился: его назначили консультантом всех госпиталей Красноярского края и главным хирургом эвакогоспиталя 15-15. Проверяющие только дивились неизменно блестящим результатам лечения в доверенных ему учреждениях.

Уже после победы, в 1946 году, Войно-Ясенецкий был назначен архиепископом Симферопольским и Крымским. Он вернулся на родину – в Крым, где продолжил врачевать и души, и тела. Принимал больных на дому, консультировал в военном госпитале, читал лекции в мединституте, публиковал новые медицинские работы, выступал с проповедями в храмах, восстанавливал церкви, трудился над богословским трактатом «Дух, душа, тело». Крымская епархия в то время представляла собой весьма жалкое зрелище: разрушенные храмы, голодные прихожане, нехватка грамотных добросовестных священников – все это легло на его плечи. На помощь местных властей рассчитывать не приходилось. Какая там помощь?! Он был буквально «больным зубом» у Крымского обкома партии. Это о нем докладывали «наверх»: «…деятельность Луки носит ярко выраженный антисоветский характер… В силу особого положения Крыма, как пограничной полосы, мы считаем необходимым через соответствующие органы удалить Луку из Крыма». Но если в послевоенные годы власть еще более-менее лояльно относилась к церкви, то в хрущевские времена ознаменовались новыми гонениями и явным неприятием. И снова пришлось святителю Луке испытать на себе опалу. Сам Никита Хрущев, отдыхавший на госдаче в Крыму, однажды бросил своим приближенным: «Уберите этого старика…».

В последние годы жизни Владыка Лука ослеп. Но с еще большей силой зазвучали в храмах его проповеди.


святитель Лука Крымский


Земной путь святителя Луки – архиепископа Симферопольского и Крымского закончился 11 июня 1961 года, в День памяти всех святых, в земле Российской просиявших. Весь город вышел проводить его в последний путь – такой процессии здесь не видели еще никогда. В ноябре 1995 года Указом Священного Синода архиепископ Лука был причислен к лику святых, а 20 марта 1996 года его мощи были перенесены с кладбища у Всех-святской церкви крестным ходом в Свято-Троицкий кафедральный собор г.Симферополя. В 2001 году из Греции привезли серебряную раку для его мощей – греки высоко чтут нашего крымского святого – и там, за морем, многие исцелились от недугов его молитвами. Он по-прежнему продолжает помогать всем страждущим, всем, к нему прибегающим. Существует большое множество свидетельств самых разных людей о чудесных исцелениях, которые происходили по молитвам святого, как при его жизни, так и после смерти.

А не так давно на территории Свято-Троицкого женского монастыря открылся музей свт. Луки, где все желающие могут подробно узнать о жизни нашего великого святого и гениального врача. О нем и о его жизненном пути также вышла книга. А днем памяти св. Луки стал день его блаженной кончины – 11 июня.



По материалам «Жизнеописания святого исповедника архиепископа Симферопольского и Крымского Луки (Воино-Ясенецкого)», написанного протодиаконом Василием Марущаком, а также богословского труда самого св.Луки – «Дух, душа, тело».


http://www.perekop.info/life-of-snt-lukas-voyno-yasenetskiy/




"Главное в жизни — всегда делать людям добро. Если не можешь делать для людей добро большое, постарайся совершить хотя бы малое. "

Святитель Лука (Войно-Ясенецкий)




Profile

whoiskto: (Default)
whoiskto

July 2014

S M T W T F S
  12345
6789101112
13141516171819
202122 23242526
2728293031  

Syndicate

RSS Atom

Most Popular Tags

Style Credit

Expand Cut Tags

No cut tags
Page generated Jun. 21st, 2025 02:11 pm
Powered by Dreamwidth Studios