![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Псалом 22.
Nov. 7th, 2011 12:51 pmВидео с этого журнала:
http://debryansk-rus.livejournal.com/
Из книги "Пасха Красная".
“ДЕЛАТИ РАЙ”
“Фараон дал израильтянам много работы, чтобы они много ели и оттого забывали о Боге своем”.- сказал последний афонский русский старец иеромонах Тихон (1968).
Жизнь инока Трофима можно было бы пересказать в иных словах: “Он много молился, мало спал, мало ел, ограничивая себя даже в питье. Но как же много он работал!”
Рассказывает монахиня Александра, старшая сестра по хоздвору: “Стояло такое засушливое лето, что на огородах все горело. А без овощей чем людей кормить? И мы бегали с ведрами воды от пруда, поливая огород. Но ведь тут не три грядки надо полить, а поля, и мы уже падали с ног. “Да как же вы мучаетесь!” - сказал о. Трофим и придумал, как через пожарные шланги качать насосом воду из пруда. Но шланги с водой были такие тяжелые, что таскать их по огородам мог только сам о. Трофим. Возвращался он с послушания уже к ночи, и мы с ним ночами поливали огород. “Ох, Трофим, - говорю, - быть мне в аду. Приду в келью и падаю, а на правило сил уже нет”. “А я, - говорит, - приду в келью, встану на молитву. И вот помню, что начал читать “Отче наш”, а закончил ли - не помню”. Помолчал и сказал: “Нет, Александрушка, будем мы с тобою в раю. Мы же ради Господа себя забываем, а разве Господь забудет нас?”
Из воспоминаний Пелагеи Кравцовой: “Красивый был человек Трофим и до чего же красиво работал! У нас все рабочие любили его. А разобраться - что мы с ним, чаи распивали что ли? Но столкнешься на минутку по делу, и сразу радость - родной человек. Вот придешь, бывало, на склад, а нужного инструмента там нет. Ну, на нет и суда нет. А когда на складе работал Трофим, он тут же скажет: “Сейчас подумаю, чем заменить”. И ведь обязательно выручит”.
В Библии о работе на совесть сказано - “делати рай”. Именно так работал инок Трофим, и историю возрождения Оптиной пустыни невозможно представить без его трудов. Он приехал сюда, застав ту мерзость запустения на святом месте, когда отказывалась плодоносить земля. Местные жители, построившие после войны поселок на монастырских угодьях, нещадно кляли эту землю, на которой почему-то ничто не росло. Землю для огородов завозили самосвалами, создавая искусственный плодоносный слой. И все равно земля была как больная: на яблонях не было яблок, на смородине - ягод, и стояли в парше сады. Любителей природы, потрясенных величием оптинского бора, ждало иное потрясение: лес был будто мертвый. Не слышно пения птиц, не плодоносят черничники, а из грибов - лишь редкие скрюченные сыроежки. “Что это - радиация?” - спрашивали в тревоге первые насельники. Мерили приборами, но радиации не было, как не было грибов и рыбы в реке.
Первые насельники лишь из книг узнавали, что когда-то тут были богатейшие монастырские рыбные ловли, кормившие обитель и губернию. А местные жители рассказывали: за грибами ездили на телегах и брали лишь шляпки от белых грибов. А еще старикам запомнились монастырские помидорные поля. Здесь без всякой пленки и совсем как на юге помидоры росли в таком изобилии, что по благословению отца наместника священномученика Исаакия II, расстрелянного в 1938 году, их раздавали всем желающим. “А потом наступил экологический кризис”,- говорили старики, не связывая оскудение с тем, что ушли в лагеря молитвенники, и ушла от земли благодать.
Инок Трофим застал на месте былых помидорных полей дурно пахнущее полуболото. На костромском диалекте такую землю называют “обидище” - от обиды на то, что ни к чему не пригодна эта земля: не пашня, не пастбище и даже не болото, на котором все же клюква растет. Пахал инок Трофим обычно на тракторе. Но трактор по “обидищу” не пройдет - топко. Даже пахарь с плугом “обидище” не осилит, если это не пахарьбогатырь инок Трофим.
Почему-то запомнилось, как стоят на ветру конь и пахарь. Инок Трофим долго молится, повернувшись лицом к востоку, а ветер треплет его светлые волосы и взвивает гриву коня. Потом перекрестившись, он берется за плуг, а земля такая тяжелая что издали кажется, что конь и пахарь уже ползком ползут по земле. Конь припадает на колени и сильно тянет шею вперед, а инок Трофим лежит грудью на плуге, упираясь в землю носками сапог.
Сейчас здесь снова растут помидоры, розы, капуста и огурцы. “Экая силища у монахов - такую гиблую землю поднять! - сказала бабушка Ольга Юрина. - Никто из нас не верил, а сказать бы - не поверили”. В лето после убийства местные женщины всполошились: “Лес оживает. Черника пошла”. И потащили из леса чернику ведрами. А на следующий год местные рыбаки стали приторговывать такой рыбой, что лишь поллеща умещается в ведре, а хвост наружу торчит. Завелись птицы, ветви яблонь потяжелели от яблок, а козельчанин Владимир рассказывал, что они с женой нашли возле Оптиной четыреста белых грибов. По привычке видеть во всем случайности, никто не усматривает той взаимосвязи, что пролилась на землю кровь новомучеников, и по их молитвам, их заступленнием вернулась к святой земле благодать.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ЗДЕСЬ:
http://optina1993.narod.ru/KP/KP8.htm
